Только посмотрите на эту обложку — на ней нарядный Уильям так и говорит нам "Я записал этот альбом ради обложки". Это неприкрытое искреннее желание попасть на плёнку меня умиляет. Именно поэтому в Нигерии никогда не вырастет Боно, хотя тот постоянно посылает туда гуманитарной помощью вагоны своего нового альбома. Их логика проста. Что должно быть на обложке альбома про мировую войну, атомную бомбу и ущемление прав человека? Улыбающийся ниггер. Альбом про моральное разложение и конец света? Улыбающийся ниггер. Улыбающийся ниггер? Улыбающийся ниггер.

С музыкой — абсолютно то же самое. Прежде всего я люблю эти пластинки за их неудержимое восхищение собственным примитивным по сути звуком. Забавно, как популярная музыка Нигерии на тот момент была лишена сложившихся стереотипов, и Уильям Онйеабор мог быть инновационным, искренним и не противопоставляющим себя никому одновременно. Это как время начала 10-ых годов 20-го века, когда не было звукозаписывающей индустрии: можно было отпердолить задницей по клавишам и получить мировой хит. Но теперь как популярная музыка имеет гигантский багаж за своей спиной, музыкантам приходится придумывать всякие куплеты и ломать голову, как же их соединить друг с другом... Придууууумал!!! Назову это припевом!

Кстати, на страничке Онйеабора я решил собирать моменты, связанные со своей дочкой Кирой. Это будет наш маленький семейный текстовый фотоальбом! Вот ещё один эпизод: выяснилось, что она успокаивается на звуки "чщщ-чщщ", поэтому специально для неё я сделал колыбельный римейк известного детского стихотворения:

    Обезьяна Чщ-Чщ-Чщ
    Продавала Чщ-Чщ-Чщ
    Не успела Чщ-Чщ-Чщ
    Залетела Чщ-Чщ-Чщ

Жалко, что это не песня с пластинки Онйеабора «Tomorrow», а то бы я обязательно упомянул её в обзоре на этот альбом.

Однако вернёмся в нашу обзоротеку (я теперь все разделы сайта так называю: галереятека, гостевая книготека и т.д.ека). Второй альбом Уильяма Онйеабора ставит меня в тупик. Канонически сложилось, что второй альбом — это место, где музыкальный критик делает сравнение с первым, выбирает лучшего, усматривает тенденцию и делает пророчество на будущее. Так уж мы устроены, музыкальные критики. Съедим вторую котлету за обед и начинаем говорить об упадке тяжёлой котлетной промышленности, о кризисе котлеторепродукции и о том, что раньше (во времена, когда нас ещё не было, но мы знаем точно) котлеты не повторялись, не копировали друг друга.

И теперь представьте на фоне этого второй альбом Онйеабора, про который никак не скажешь "лучше", "хуже", "такой же", "аберрационный" или "апохроматичный". Хотя нет, "апохроматичный" вполне подходит. Это очень апохроматичный альбом. Не знаю, что это значит, но звучит хорошо. Именно, хорошо звучит — это максимум, который я могу выдавить по поводу данного диска. Музыкально он содержит больше явных синтезаторов, партии которых стали громче и дольше, но в итоге диск слушается так же свежо, как будто не было первого альбома и тяжёлого бремени творческого давления в попытке записать сиквел (а этого действительно не было).

Я не хочу клеить всякие слова типа "рэгги", "фанк", "электро", "не", "хочу", "клеить", "всякие", "слова", "типа" и так далее вместе, чтобы описать этот альбом. Вам достаточно просто знать, что его сухой, но живой звук уникален (причём до сих пор), а казалось бы избитые темы про любовь и мир во всём мире исполнены с обезоруживающей искренностью. Впрочем, я всегда падок на такие темы. Ведь равноправие, расовая толерантность и мировая справедливость — это моя мечта.

Вообще-то, если честно, это уже не моя мечта. После того, как меня отдубасили двое хачей возле дома, у меня не осталось мечты. Не то, чтобы моей мечтой было то, чтобы меня отдубасили двое хачей — просто я повзрослел.

---