Почему нам неинтересны суперзвёзды? Мы всё про них знаем. Киркоров развёлся с Пугачёвой потому что даже во время секса она стонет под фонограмму. Моисеев трахал многих мужиков. Не будем называть имена. Ограничимся фамилиями: Трубач, Сердючка, Билан. Наталья Орейро приобрела известность после того, как переспала со станком, печатающим миллионы школьных тетрадок. Но что мы знаем о Йэнсе Лекмане? Ни-че-го. И это так завораживает. Быть может, он гей? Или педофил? Или коробка?



Потрясающе! Какой он разносторонний и многогранный этот Лекман! 6 граней! Ну, или 5, если не считать открытого верха.

Это не случайность, что в моей музыкальной коллекции Lekman следует сразу за Left Banke. Дело в том, что его фамилия начинается на буквы "LE", точно так же, как и название группы Left Banke. Однако, буква "K" идёт после "F", следовательно при сортировке по алфавиту Lekman совершенно логично оказывается за Left Banke. А теперь то же самое, но менее занудно.

Это не случайность, что в моей музыкальной коллекции Lekman следует сразу за Left Banke. Дело в том, что он использовал их песню c жопонадувающим и внеёбулавкотыкающим звуком клавесина «I've Got Something On My Mind» для своей «Black Cab», да и вообще очень ловко перенял отстранённую меланхолию Left Banke. Так что их соседство на моей полке отнюдь не случайно, а вполне закономерно — оно было предначертано кофейной гущей, по которой ошибочно гадали курс доллара. Ну, не дураки ли гадать курс доллара по гуще, которая предназначена для угадывания соседства дисков Йэнса Лекмана? В сфере тёмной магии до сих пор так много шарлатанов.

Вы не натыкаетесь на альбомы Лекмана просто так. Тернистый путь к нему состоит из синглов Смитс, плаканий в подушку и неразделённой любви к девушке, к которой вы стесняетесь даже подойти, а она, сука такая, изменяет вам с тем хером, что слушает System Of A Down. Только пройдя этот путь до конца (и начав слушать System Of A Down, чтобы нравится девкам), вы начинаете понмать всю БОЛЬ, спрятанную в невинных песнях альбома c приманивающим названием «When I Said I Wanted To Be Your Dog», который, я хотел бы отметить, так и не отвечает на вопрос, когда же именно, по московскому времени, Йэнс Лекман сказал, что хочет быть вашей собакой.

Пускай эти щенячьи глаза с обложки, которые хотят быть вашей собакой, не отпугивают вас. Да, на пластинке есть интравертное акустическое балладирование рукой по гитарным струнам, но, хэй, это его дебютный альбом — что он знает об этом? Он даже не умеет называть альбомы! Но всё это сполна покрывается иррациональными поп-песнями типа открывающей «Tram #7 To Heaven». Слышите? Что это за ноты далёкого приглушённого органа? Панихида? Эх, говорила мне мама, не слушай альбомы Лекмана на панихидах — будешь путаться. Или «You Are The Light» — удивительный пример северного соула, выращенного на Аббе. И я вообще молчу про «A Higher Power». Видите — молчу. Ничего не говорю. Тссс. Рот на замок. Молчок. Нем, как могила. Тише воды, ниже травы. Отличная песня! Ой, блин.

Я ставлю этому грандиозно божественному лиричному прекрасному голубоглазому магнум опусу 3 с половиной звёздочки.

---

Согласно новому закону треть обложки каждого альбома должна занимать одна из следующих надписей:
— "Не курите этот диск. Купите пачку сигарет — на ней написано, почему не надо курить."
— "Диски являются причиной импотенции. Не встречайтесь с дисками."
— "Гитлер слушал музыку. Не слушайте этот альбом в коротких шортиках."
— "Альбомы вызывают привыкание. Обратитесь к лечащему врачу. Вдруг, он тоже слушает альбомы? Вы можете стать хорошими друзьями."
— "Разумеется, потрать деньги на этот диск. Не надо перечислять их в фонд детей-сирот. Они вырастут воришками и украдут твою аудио-систему. И где ты будешь тогда слушать этот диск? Дебил."
— "Диски вызывают рвоту и головную боль. Не глотайте диски и не пилите ими себе череп."
— "Джон Леннон сказал, что Битлз популярнее христианства. Вы же можете купить этот диск и сжечь его в знак протеста."
— "Диски — причина гангрены ног. Не, а вдруг?"
— "Жириновский записал альбомы, где он поёт патриотические песни. Осторожно, этот диск может быть одним из них."
— "Предварительно проверьте свои уши на совместимость с этим альбомом."
— "Будьте бдительны. Кто знает, какой бомж слушал этот же альбом?"
— "Альбомы губительно влияют на музыку."
— "При записи этого диска пострадало 15 тысяч эмо. Да, это было добровольно, но всё-таки!"
— "Диски опасны: по данным РосСтата почти 20% населения России составляют 28 миллионов человек."

Но в случае с альбомом Йэнса Лекмана «Oh You're So Silent Jens» вся надпись должна крупными буквами гласить "Jens Lekman, Oh You're So Silent Jens". Потому что какой-то хер при оформлении обложки забыл написать, как же называется этот хренов альбом. Однако оставим рутинную часть обзора, в которой я тыкаю абаком и штангенциркулем в пластинку и перейдём сразу к части, в которой я поэтично восхищаюсь его красотой. ОХ СУКА КАК ХОРОШО ТО БЛИН УЙ КРАСОТА ВАЩЕ ОХРЕНЕТЬ НУ БЛИН ШЕДЕВР УМЕРЕТЬ. Поэтичность моего восхищения заключается в том, что слова "охренеть" и "умереть" рифмуются.

Сборник ИПишек и синглов «Oh You're So Silent Jens» подтверждает то, что Йэнс Лекман всяческими намёками пытался донести до нашего подсознания, ублажая попки мальчиков в клозете на прошлом альбоме: он — клозетный пидор. Это, увы, не имеет ничего общего с гомосексуализмом. Это период у застенчивых хрупких мальчиков, в который они разбирают тексты Моррисси, верят в высшую любовь (поэтому не встречаются с девушками, поэтому все считают их пидорами, хотя всё, что они сделали — спели на паре синглов Смитс) и тратят всё время на просмотр замороченных фильмов со странными названиями вроде «Странное Название». Если при этом не смотреть фильмы, а записывать музыку, получаются именно такие альбомы. Прилагающаяся инструкция по эксплуатации отмечает следующие песни, как божественные: «Black Cab», «Jens Lekman's Song To Rocky Denis», «I Saw Her At The Anti-War Demonstration», «A Sweet Summer's Night On Hammer Hill» и «The Wrong Hands». И я не могу не согласиться с ней, особенно если учесть, что именно я её и писал.

Мне, в принципе, тошно, что я люблю этот альбом. Он настолько трогательный и милый, что просто компроментирует меня, серьёзного мужчину. Это как найти плюшевого мишку у Сталоне (Ого! Сталоне трахает плюшевых мишек!). Примерно как найти пакетик чая у Суфьяна Стивенса (Ого! Святоша потрошит чайные пакетики и продаёт их содержимое как шмаль!) Примерно как найти тональный крем дома у Гурченко (Ого! Она ещё жива?). Но в современном мире глобализации, чиспов Лейз со вкусом Прингз и Пепси-Колы со вкусом Севен-Апа, этот альбом — уникален.

---

У меня есть идея. Всё равно фальшивые вздохи не поднимают настроение, поэтому весь саундтрек к порнухе нужно заменить на фуги и симфонии Бетховена. Я просто вижу эту ситуацию, когда ваша мама ловит вас за просмотром порно:
— Сынок! Ты что, смотришь порнуху???
— Нет, мам, я слушаю Бетховена.
— А, ну, хорошо. Слушай-слушай, не буду тебе мешать.

Давайте добаим немного интерактивности в обзор. Итак, вот моё мнение по поводу пластинки: ***** *** ** ************ ******** ***** ******** ****** **** ************ *** **** ** ********* ****** ******* ************ ** ****** ********** ***** **** **** ***** ** ** ****** ****** *** ********** *** ****** *** ******* ** **** **********. Давайте, потрите монеткой по вашему монитору, чтобы увидеть текст!

Знаю, книгу не судят по экранизации, но я остановлюсь на обложке альбома. Удивительно, но после неё настолько не хочется слушать альбом, что это просто удивительно — настолько удивительно, что от любопытства хочется немедленно послушать альбом. Что же у нас на обложке? Ах, она такая мииииииилая: выплывающие из облачков руки с ножницами, нежно ровняющими прекрасные локоны блаженно улыбающегося и от удовольствия закрывшего глаза Йэнса Лекмана с поросячего цвета кожей — ну, разве не прелесть! А сам Йэнс одет в мягкую фланелевую рубашку жёлтого цвета, ну ещё и коричневая накидка сверху. А подо всем под этим надпись "Jens Lekman «Night Falls Over Kortedala»". Я специально всё это подробно описываю для того, чтобы даже незрячие от природы люди могли оценить красоту обложки.

Теперь обратимся к людям, лишённым от природы слуха. Я бы сказал, этот альбом очень похож на Belle & Sebastian, The Chills, The Avalanches и The Magnetic Fields. На нём Лекман посыпает затвердителем формулу своих предыдущих альбомов, выходя за музыкальные рамки того, что называется "инди-поп". Как бы вы знали, как я ненавижу переростков, возглашающих о радостях инди-попа у себя в спальне! Обычно эту рутину невозможно слушать — на своём месте я бы заставил каждого такого инди-барда послушать всю дискографию Дип Пёпл и Генезис. Или нет, ещё лучше. Вот, что бы я с ними со всеми сделал: (*звучит «Большая Фуга» Бетховена*)

Итак, представьте ситуацию. Вы просыпаетесь утром в неизвестной двуспальной кровате, а рядом лежит этот диск. Вы, разумеется, в ужасе кричите "Скажи, что мы этого не делали!", потом до вас доходит, что диск сам по себе не умеет разговаривать и вы несётесь к музыкальному проигрывателю, чтобы он ответил вам через колонки, но пока вы заняты всем этим, из ванны выходит мускулистый юноша в халате и спрашивает:
— Ну, ты как?
— Уф! Так это я с тобой вчера того?
— Ну, да...
— Ух, славненько! А то я уж подумал, что, ой, неважно в общем.

Я это к тому, что «A Postcard to Nina» — одна из самых трогательных песен про однополую любовь (лейсбийскую, увы!) и выполнена она с невероятной любовью (однополой, причём на этот раз — мужской, ура!). Мало того, что она потрясающе ныряет в припев, так ещё прямо перед ним гениально точно вставлен крошечный doo-wop сэмпл. И это то, что отличает Лекмана от всех остальных подделок — тонкий вкус и большой багаж поп-музыки от Мотауна и северного соула до радио из 70-ых. Так что за его милым голосом стоят самые настоящие эталоны поп-музыки «Sipping On The Sweet Nectar» и «Shirin». Единственные места, где он переходит границу — 3-ья и 10-ая песни. Да, они настолько плохие, что я стёр их названия из своей памяти. И порядковые номера тоже, так что запросто могу ошибаться. Я вообще стараюсь стирать плохие воспоминания. Например, был случай, когда я залез в тонированный фургончик с надписью "Удовольствия Дядюшки Юнь" и следующее, что я помню — я вылезаю из тонированного фургоничка с надписью "Удовольствия Дядюшки Юнь".

---

После этого ИПи хочется невольно спросить — каково это быть таким молодым, талантливым и красивым одновременно? Да нормально, скажу я вам, мне нравится. Этот короткий ИПи (на нём всего пять песен, и это в век, когда 7-летние дети на китайском заводе могут выдавать по десятку новых хитов для Лэди Гаги ежедневно) окончательно показал мне всю убогость Гришковца. Наверное, глупо продавать этот диск под слоганом «Он откроет вам глаза на то, какой жалкий слизняк этот Гришковец» или в его более короткой версии — «Гришковец — говна кусок!», но это именно так. Гришковец обожаем за свои «текста», ну, знаете, за то, как он может проникнуть в душу каждого, найдя общие переживания у всех нас. И даже абстрагируясь от мысли, что мне не нравится чувствовать себя лабораторной крыской, которая в 98% показывает положительную реакцию на тексты Гришковца, как и остальные крыски, просто представьте все песни Гришковца без текста. Уберите слова, и вы поймёте, что у человека нет вкуса, тотально. Я не говорю про талант сочинения музыки, я говорю про элементарный вкус. Вкус, понимаете? Чувство меры, стиля, умение отличать говно, 4 буквы по горизонтали, третья «у» — вот, что такое вкус. Между тем, слушая Лекмана, витиевато пересказывающего свои истории, которые сами по себе можно было бы уместить в одно предложения, я понял, насколько Гришковец убог. Какое же он творческое ничтожество. Я осознал, какой же он отсос. Я познал, насколько же он омерзителен! И настроение моё улучшилось! Возьмите любую песню с этой короткой пластинки (да, и, кстати, если на компакт-диске осталось так много места, почему его не забили сборником хитов от Аббы или типа того? Сколько пластика потрачено зря! Мы за экологию и тропических мишек или как? Если да, то почему мы записали в конец смешных роликов про коал, скажите на милость?), уберите с неё вокал, и в половине случаев, это всё равно будет замечательная музыка. Афро-поп с карибской мелодией и намёками синти-попа где-то позади в заглавной песне, восходящая в припеве к небесам мелодия «Waiting For Kirsten» (вскользь напоминающая «I'm Trowing My Arms Around Paris» Морриссея) и не докнца расслабившийся лаунж «A Promise» в духе Бёрта Бэкарака — ха, Гришковец, съешь это! Да, вот эту собаку. Кушай, не стесняйся. Да, кстати, вы знали, что мои обзоры абсолютно экологичны, 100-процентно натуральны, полезны и абсолютно безопасны для вашего здоровья?

---

Без всяких шуток, эта пластинка превзошла все мои ожидания. Особенно, если учесть, что от альбома с названием «Я Знаю, Чем Не Является Любовь» я ожидал поток слов на 45 минут вроде «Антрекотом, брусом, колбочкой, ещё любовь не является рыбьей требухой, шарниром равных угловых скоростей, карбюратором» ну и так далее. И, признаться, я не расстроился бы даже такому раскладу. Знать, чем не является любовь тоже полезно, чтобы в жизни действовать методом исключения. Поймите эти ситуации случаются сплошь и рядом. К примеру, моя девушка подарила мне на день св. Валентина карбюратор. Как это понимать? Я думал, что она любит меня, но, выходит, она лживая сучка?!

Если разобраться, это первый альбом Лекмана. Не коллекция синглов или короткий EP, а именно альбом, записанный вокруг одной и той же темы (не пирожок с мясом). Оба «Night Falls Over Korteda» и «When I Said I Wanted To Be Your D» (я по-панибратски сокращаю названия этих альбомов, чтобы показать вам, что я типа с Йэнсом на короткой ноге) были сборниками песен, которые Йэнс изготовил на протяжении нескольких лет под разными настроениями. Для многих это и есть синоним альбома, но мы, люди старой школы, знаем, что альбом — это, когда Битлз записывают «Сержанта Пеппера» и никак не меньше, а вот это вот всё, что вы слушаете, фу, фу, умерла музыка, истинно говорю вам, умерла.

Здесь кажется, что я должен похвалить Лекмана за то, что он слепил альбом в полном смысле этого слова, записанный на очередных руинах отношений, цельный и полностью противоречащий предвосхищавшему его EP, но именно здесь кроется главный недостаток всей пластинки. Как сам поёт Лекман в «Every Little Hair Knows Your Name» (не путать с «Every Little Hair Knows Your Name» (ну, той, что в начале (да, их тут две (смотрите, смайлик —)))), «F-minor 11 // Or a E-flat major 7 // It all sounds the same». Я больше всего любил Лекмана за то, как он умел скинуть в кучу северный соул, эстрадную музыку, горечь и досаду фолк-музыки, подслащённую каким-нибудь сэмплом со старой ду-оп пластинки. Кстати, по поводу сэмлов: Йэнс умел использовать их для акцента, а не замены главной мелодии, как это делают черножопые лентяи.

И, нет, мой комментарий про чёрножопых лентяев не был расизмом. Поясню. Я просто порицаю лень, как таковую, а есть люди настолько ленивые, что у них не доходят руки даже для того, чтобы хорошенько помыть жопу, после того, как они сходили в сортир. Это комментарий без намёка на расу ко всем людям в целом, и мне всё равно, быле они или же черножопые лентяи.

Так вот, всего этого привычного буйства цветов нет на пластинке. Она ровная до такой степени, что одинаковая. Во всяком случае с первого раза хочется зашвырнуть компакт-диском в корзину с надписью «Анафема», но потом я вспоминаю, что альбом я скачал, и никакого компакт-диска Лекмана у меня нет, поэтому я привычно тянусь за любым диском Ринго Старра, чтобы запустить хотя бы его, но затем вспоминаю, что у меня нет корзины с надписью «Анафема».

Все милые сентиментальные нюансы Лекмана на ослабленном музыкальном фоне начинают немного подбешивать. И делают это до тех пор, покуда вы перестаёте ожидать некоторого интеллектуального экстаза, свойственного предыдущим записям Йэнса. Как только вы начинаете рассматривать этот альбом, как нечто вроде сладкой винтажной аренби-пластинки, она моментально начинает работать, и все эти мелодии «Erica America», «Become Someone Else's» и заглавной песни сразу обретают свой шарм. Не совсем то, что вы ожидали (особенно после прошлогоднего EP), но тоже очень и очень неплохо. Ещё раз говорю — по началу я ненавидел этот альбом, но, хэй, привяжите меня наручниками к этому диску и через неделю я уже люблю его, как родного брата (к которому меня в детстве приковывали наручниками родители, чтобы я сдружился с ним).

---