Вполне вероятна ситуация, когда вы идёте по тёмному переулку, слушаете свой плеер, и тут к вам подкатывают трое гопников: "Слышь, братан, дай плеер послушать, я со своими MP3", или более настойчиво "Инструментальный соул-джаз из Калифорнии есть? Нету? А если найду?". Настоятельно рекомендуем не передавать плеер: зачастую гопники оказываются обычными мошенниками и убегают с плеером, даже не сказав "ха-ха".

Это "очередная" пластинка Аксельрода. И как вы можете судить по этим ядовито-ироничным кавычкам, а также по тому факту, что я погрёб этот диск под кучей коровьего говна, я "недолюбливаю" эту пластинку. Впрочем, к чему эти интеллигентские кавычки, смягчающие мои двусмысленные выражения? Дайте я скажу то, что действительно имею в виду, открыто, честно, прямо, больно и без всяких кавычек: я недолюбливаю эту пластинку.

Верите ли вы в целебные свойства музыки? Ну, там, что если приложить компакт-диск к болячке, то она заживёт? Я нет. Поэтому этот диск может быть полезен только в своём косвенном назначении — попробуйте вставить его в проигрыватель дисков, и — лайфхак — нажмите кнопку "play". Если предыдущий любитель музыки после прослушивания не забыл перемотать диск на начало, вы услышите то же самое, что и я: "Эй, ты, сделай потише!".

Альбом открывается 8-минутной сюитой. (Что за нерусское слово такое — сюита? Мысленно замените его на "лапоть", когда будете читать предыдущее предложение.) И с первых же минут (восьми) становится понятно, с кого Аксельрод дерёт свой звук в рамках альбома «Seriously Deep» — с Уэлдона Ирвина. Ирвин одним из первых стал активно и успешно применять синтезаторы в своих джазовых работах (пластинка «Liberated Brother», впервые упоминаемая в музыкальной летописи в 1972-ом году), прежде чем скатиться в бездну тягомотного около-лаунж джазка. И как раз именно это Дэвид Аксельрод и делает на своей пластинке — скатывается в бездну тягомотного около-лаунж джазка.

В этом и есть вся проблема человечества. А, прошу прощения, вы не видели, как я показывал пальцем на фотографию Путина. Так вот, проблема именно в фотографиях — на них уходить слишком много дерева и химикатов, что вредит экологии Земли. Впрочем, вернёмся к более музыкальным проблемам человечества.

Не существует формальной разницы между плохим и хорошим джазом, если он хорошо сыгран. И, разумеется, в случае Аксельрода всё сыграно безукоризненно (если сравнивать с нотными партитурами, которые ликнулись до альбома). Так что в чём же именно недостаток? В том, что альбом проходит мимо моей задницы. По идее это то, к чему так призывают фанковые ритмы, заедающие гитары и ритмичные клавишные — двигать попой. Но это теория. На практике жопа оказывается не идеальным шаром, её плотность неоднородна, у неё ассиметричный центр масс, а также в проекте Аксельрода не учитывается сопротивление воздуха — в итоге, жопа находится в состоянии покоя. В качестве альтернативы возьмите альбом того же Ирвина «Spirit Man» — этот альбом пробъёт дырку в вашей жопе.

Если бы Курт Кобейн был жив, он бы прострелил себе голову, услышав этот неуклюжий построенный на стереотипах джаз-фанк. Если бы Джон Бонэм был жив, он бы подавился собственной блевотой от альбома. Что там и говорить, от этого альбома Марк Чепмен захотел совершить самоубийство, но так как он был шизофреником и думал, что его зовут Джон Леннон, история с самоубийством вышла конфузная.

---