Это альбом называется ЛЮБОВЬ, и я хотел бы упомянуть про обратную сторону любви — ненависть. А именно — ненависть к евреям. Евреев ненавидят за то, что они управляют миром. Но, если честно, мне нравится мир. Солнце светит, в супермаркетах есть разная вкусная еда, на заправках бензин, а в Стиме — много игр. Спасибо большое, евреи! Я люблю вас!

Это здорово, что Родди Фрейм решил написать про любовь. Любовь — она повсюду. В церемониях бракосочетаний, в семьях, в церемониях повторных бракосочетаний, а теперь — и на пластинках Ацтек Камера. И я должен признаться — я люблю любовь. Я же не из этих ужасных людей, которые не любят любовь. Поэтому я готов поставить альбому 5 звёздочек. Но есть одна загвоздка — песни. Вот песни я, оказывается, не все люблю.

Но перед тем как я начну тыкать палкой позора в части этого альбома, вам нужно прочесть текст про контекст (это типа такая информация про метаинформацию, очень мета, очень модно, срочно читайте). После 'Knife' 1984-го Родди окончательно освоился в Штатах, растерял группу (на инструментах тут играют каждую песню разные NPC), делал усердное ничего, курил травку и слушал радио-хиты, которые в 86-м году состояли из старнной версии чёрного R'n'B — кроссовера хип-хопа с драм-машинами, примитивными эффектами и поп-мелодиями. Я бы назвал это поп-хип-хоп, если бы мог выговорить без запинки. Можете обратиться в вашу городскую аудиотеку и послушать Cherrelle и Александр О'Нил или вместо них послушать меня, который говорит, что не стоит этого делать. Да, я знаю, что ровно в этом же предложении сказал вам, что можете послушать, и сразу же после — что не надо. Что ж, вы уже не ребёнок, и вам нужно думать своей головой и самостоятельно выбирать, кого вы будете слушать.

Короче говоря, формула для альбома от шотландского парнишки была провальная. И именно это даёт ему дополнительные очки! Во-первых, потому что, разумеется, Родди Фрейм слишком талантлив, чтобы использовать формулу в лоб. Он не притворяется транс-ниггером, не рэпует, не тянет соул-распевы, которые не может выдержать его голос. Во-вторых, тут нет ни одной по-настоящему херовой песни. Даже те, которые я по началу выбрал в качестве целей для сквозной нумерации сиквелов 'Back on Board', уже через минуту перестают раздражать, а ближе к середине мозг уже свыкается с музыкальными крючками, которые Родди расставил тут и там. Весь 'Love' отлично идёт как бекграунд музак для покатушек на травалаторе в супермаркете, но при этом чем больше я вслушиваюсь в детали, тем больше я вижу заботливых декораций и новые деталям, в которые тоже начинаю вслушиваться, и так далее пока не утыкаюсь в ноту си-бемоль мажор.

Открывающая 'Deep and Wide and Tall' — лучший тому пример. Из-за неменяющегося ритма драм-машины куплет и припев слабо различаются ухом. Песня заканчивается самым ленивым способом — фейд-аутом, то есть Родди даже не запарился на счёт придумывания концовки. Мелодия? Её нет — вместо неё один и тот же распев про попа и собаку. И тем не менее, в ней срабатывает атмосфера, подпевки, мастерское фламенко-соло под бездушные ударные, и цепкая музыкальная фраза. И на разный лад это работает со всеми второстепенными номерами: 'Paradise', 'Working in a Goldmine' и 'One and One' (не пропустите классную перекличку акустической гитары и клавишных вместо ожидаемого потного соляка).

Но никто бы не помнил этот альбом (не то, чтобы его помнят, впрочем), если бы не ключевой сингл 'Somewhere in my Heart' со внезапно взрослым посылом для травокура, слушающего хип-хоп днями напролёт, про пару, которая родит ребёнка и будет держаться вместе наперекор всей бессердечности мира. Очень жаль, что она спродюсирована ровно так, что год выпуска узнаётся безошибочно, — это помешало ей стать по-настоящему бессмертной. Но вместе с двумя пускай и смазливо перепродюсированными, но тем не менее красивыми балладами 'How Men Are' и 'Killermont Street', она задаёт сильный костяк альбому, на который отлично ложатся более проходные номера.

Я ставлю этому альбому 4 звёздочки, которые ощущаются как 3 с половиной.

---