Альбом, после которого у Пита Тауншенда всё пошло наперекосяк. Я, разумеется, ничего не знаю, но делаю предположение, что это связано с участием пренаивлиятельнейшего Дэвида Гилмора в каждой песне на этой пластинке. Да-да, именно после этого всё, что делал Тауншенд, стало подозрительно походить (в профиль) на дерьмо. И заметьте: то же самое случилось с Роджером Вотерсом в 1968-ом году!

Да, и пока мы не перешли на серьёзную, как дерьмо Ницше, тему про упадок и загнивание жанра музыкального этюда, как зеркала общественного культурного развития, я хочу рассказать замечательный анекдот про так называемый национальный колорит!

Два хохла в Африке, смотрят на насекомое:
— Петро, цэ шо такэ?
— Цэ цэ-цэ! (Что, для тупых, означает "Это муха цэ-цэ", а не то, что у вас получается, когда вы забываете сменить раскладку и начинаете писать адрес сайта)

Песня должна быть чем-то уникальным и божественным. То есть она должна быть написана так, что про неё ничего и нельзя будет сказать, настолько она должна быть совершенной. Про такие песни не скажешь: "грохочущие гитары, галопирующий ритм, кружевные струнные и ласковые духовые" типа "О как я под орех расколол-то её! Ничего не ускользнуло от моего чуткого уха!". Песня должна рождаться, только когда её становится невозможным передать на листе. И тогда вы никак не сможете описать её перечислением компонент и сравнениями, ну, как если бы Брайн Вилсон пил пиво с Джетро Талл и они послали Фрэнка Синатру за семками — вы меня понимаете. Но что же требуется от дипломированного музыкального критика? Именно что перечислить через запятую составляющие пластинки, а от читателя требуется оценить, насколько это уживается с его шкалой музыкальных ценностей:
— Так что у нас тут? "Безумные ритмы".. хм, да, я люблю безумные ритмы. Не то что бы без ума от них, но ничего да... так, дальше читаем... о, "лязгающие гитары" — это по мне да, лязгающие гитары не могут подвести... так, "фрустрационные клавишные", хм... Клавишные я люблю, вполне себе люблю, да, но вот это первое слово-то, а! Ишь какое слово-то, а! Сделаю вид, что люблю, а то подумают, что я этого слова не знаю... Дальше... "капризные струнные для тех, кто предаётся меланхолии и не может выбрать между ванилью и корицей"!!! О!!! Насколько в точку!!! Не в бровь, а в глаз!!! Потрясающе!!! Это ведь как раз про меня!! Про меня и никого больше!!!!!!! Насколько метко автор подметил эту мою почти инфантильную склонность, а!! Нет, мне просто необходимо послушать этот альбом!

Тем не менее, я могу понять дипломированных музыкальных критиков, потому что в большинстве случаев им приходится иметь дело с такими альбомами, на которых нет ни одной ПЕСНИ (И под этой странной аббревиатурой я понимаю "Пейсатые Евреи Синагога Навар Изя"), которую нельзя было бы цинично расчленить на части. С первой «Give Blood» до последней эпичной «Come To Mama» (за милым исключением «Brilliant Blues») альбом наполнен номерами в стиле рок, как его представляли в 80-ые: громкие бездушные ударные, смазанные электро-гитары и холодные синтезаторы. Если двумя годами раньше Пит умудрялся совмещать на одной пластинки нью-вейв, классический рок, панк и приятные пианинные баллады, то теперь просто рок. Но ужас альбома — в том, что он неплохой. За всем отвратительным продюсированием стоят порой цепляющие мелодии, вроде «White Shitty Fighting» и «Crashing By Design», которые надо откопывать. Но, откопав их раз, вы никогда не забудете их и будете гонять эти песни по кругу! (Правда, ваши родные и близкие, которые ещё не успели раскусить эти мелодии, будут думать, что вы получаете тантрические оргазмы от говняного продюсирования и запилов Дэвида Гилмора).

---